На картине отразилась спектральная игра ярких и застывших теней и света. Подробностью отделанный фон передал глубину истории, которую в себе несет картина. Однако весь зрительский интерес был прикован к таинственной фигуре обнаженной девушки, стоящей неподвижно, словно скульптура жизни и смерти.
Серебристо-серые краски использованные мастером, создавали эффект почти статуи . Лицо женщины, казалось бы, лишено чувств и эмоций. Она стоит сонная и умиротворенная, словно мир нежно укачивает ее на кружащихся в небесах облаках. Ее закрытые глаза, создавали впечатление ее неприкасаемости и безразличия к суете и бесконечности смертного бытия.
Руки девушки похожи на развитый цветочный бутонос. Их сложность восхищала и смущала, заставляя замешкаться взгляды зрителей. Это было непостижимое сочетание молитвы и греха, двух полюсов мира, притягивающихся и отталкивающих друг друга, словно отвергающих любое соприкосновение. Образ этой девушки, мрачный и одновременно привлекательный, вводил в замешательство всю публику.
Грех, он казался удивительно тонким, словно просеянный через решето истины и жизни. На руке женщины висело ожерелье из дорогих камней, где в самом центре, словно маяк во мраке, сиял крестик. Он создавал страх и возбуждение одновременно, отталкивая и притягивая одновременно, призывая и обещая искупление грехов.
Эта картина, с вызовом раскрыла перед нами тонкую грань. Она заставила задуматься, размышлять о сущности человеческой натуры и развода между мирскими и духовными аспектами, заставив почувствовать теперь и всеощущающий страх перед Грехом.
